Людмила Кульгачёва. Автопортрет на обоях. Бумага, фломастер. 25х29,5. 1977
Когда Людмила Сергеевна принесла посмотреть альбом, еще неизданный, по существу макет, книжка мне сразу показалась очень симпатичной cвоим форматом, сочетанием текста и иллюстраций, первой страницей, где рукописный текст художницы объясняет причину появления альбома, он сразу вызвал желание посмотреть, полистать, почитать.
Начав читать, я не смогла оторваться, не прочитав книгу до конца. Талантливые тексты, талантливые люди собраны в это издание. Личность каждого проявлялась ярко в том, что они написали о творчестве Людмилы Сергеевны. Я узнавала каждого с его характером, взглядами на искусство и жизнь.
Особенно подкупили меня слова Людмилы Сергеевны: "Когда работа над книгой превратилась в книгу, я увидела, что делала ее для детей". Это так искренне и исповедально, так верно. Часто в жизни мы теряем эту цель, она как бы прячется от нас. Ведь в принципе все мы делаем в жизни во имя самого главного - любви к самым любимым.
Замечательные слова о маме написали дети. Высказывания детей, статья мужа, признание Людмилы Сергеевны по-новому дали возможность почувствовать ее как личность, женщину , которая сумела быть успешной в творчестве и детях. Я говорю об этом неслучайно. Главное, первое и самое сильное чувство от книги было человечность, доброта, отсутствие конфликта внутри личности художника, цельность его мира. Этого не достает в жизни, в искусстве, в общении. Может, эту атмосферу создал образ Василия Рублева? Во всяком случае, я искренне рада за Людмилу Сергеевну, что она смогла создать свою жизнь и жизнь близких такой, как она видится со страниц книги. Нет сомнения, что это стоило непрестанного труда души.
Эти неожиданные мысли и эмоции, вызванные залпом прочитанной книгой, дали возможность понять о жизни нечто ускользающее, обогатили, заставили думать о себе и своем.
А ведь это сверхзадача искусства! Сама книжка - искусство? Вероятно. Она сделана с любовью и пониманием. Ее хочется взять в руки, иметь дома, смотреть, читать.
Однако, после первого эмоционального впечатления наступает время более внимательного вглядывания, обдумывания, если получится, анализа.
Сам факт создания такой книги - явление художественной жизни. Издание о современных художниках, да еще с иллюстрациями, с попыткой оценки творчества - редчайший факт, пожалуй, исключительный на Алтае. Людмиле Сергеевне повезло с составителем и художественным редактором, Виталий Коньшин проделал огромную работу, он задал своей вступительной статьей общий высокий тон. И в аннотации, и в статье сделана большая заявка на создание "Живой картины Эпохи Студии Рублева, воплощение "этического, эстетического и творческого манифеста Эпохи Студии Рублева, "важнейшая составляющая" которого - рисунки Людмилы Кульгачевой.
И вот тут для меня наступает диссонанс. Во-первых, в книге не только рисунки, представлена и живопись. Значит, речь идет обо всем творчестве? А почему тогда не о Василии Рублеве сначала?
Замечательные тексты талантливых художников в моем восприятии не совсем связываются с рисунками в книге. Я неоднократно ловила себя на мысли, что читать тексты, в том числе Людмилы Сергеевны, интереснее, чем разглядывать рисунки. Среди них есть интересные, мастерские, с характером. Может быть, рисунков слишком много или должен быть более строгий отбор? Однако, скорее всего, мешал явно завышенный общий тон оценки. Рядом с такими эпитетами должны быть исключительно шедевры. Но так не бывает, шедевры - единичны.
Модернизм и постмодернизм теоретически осмысленны в мировой и отечественной эстетической мысли. Безусловно, каждый, кого занимают эти вопросы, переживает эти явления искусства XX века для себя сам. В. Коньшин нашел на этом пути интересные моменты, однако в целом мне не хватает в статье ясно выраженной концепции и главного: "откуда есть пошла Л. Кульгачева". Пока она предстает как исключительное и неповторимое явление без связи с контекстом развития и достижениями искусства в мире, России, Сибири. Но так не бывает. В развитии искусства все закономерно.
То, чему учил студийцев В.Рублев - расширение сознания, расширение кругозора, открытие новой философии, нового видения, нового языка - то, что сам он открыл для себя, было уже фактом мирового и российского искусства. Но нужно было быть таким человеком, как Василий Рублев, чтобы поделиться своим открытием, собрать вокруг себя талантливых людей, создать среду и атмосферу искусства. А творческого общения, атмосферы творчества так недоставало у нас и не достает по сей день.
Я помню, как он приходил в музей, брал интересующую его книгу, с лупой целый день мог изучать ее, втягивая в познание красоты нас. Приносил свои маленькие пастельные и карандашные работы, вешал их в кабинете научных сотрудников. Говорил, светло и добро улыбаясь: "Пусть повесят". Хитровато изучал реакцию сотрудников. А через некоторое время дарил работу тому, кому она особенно нравилась, в ответ на восторженный и умоляющий взгляд. Так и у меня дома висит его замечательная пастель "Мальчик", каждый раз останавливая взгляд, вызывая желание тихо и спокойно созерцать, затягивая красотой и гармонией. В маленькой работе остался жить мир души Василия Рублева. Он согревает, как его всепонимающий ласковый взгляд. Талант Василия Рублева в полной мере не воплотился в его творчестве. В силу обстоятельств советской действительности слишком поздно художник пережил творческую переориентацию, не хватило времени для освоения нового изобразительного языка. Он был более органичен для молодых. Л. Кульгачева получила счастливый Дар судьбы - Учителя и могучий творческий импульс.
Если язык освоенных ею любимых традиций органичен для ее восприятия мира, то просто должны быть созданы произведения, воплощающие личный духовный опыт. Нечто свое и своим языком. Это сложная задача для художника при современном состоянии искусства, цитирующем уже целый век открытия начала ХХ века, при отсутствии цельного мировоззрения.
Издать альбом произведений, значит представить их на суд всех тех людей, кто возьмет альбом в руки. На это надо иметь мужество, смелость, уверенность. Пафос неумеренных оценок, высота поставленных задач породят и большую критику. Я думаю, у Людмилы Сергеевны хватит душевных дерзости и упорства использовать критику во благо творческому росту.
Изданная книга становится фактом культурной жизни. И сегодня, и спустя много-много лет, в том числе и по ней будут судить не только о творчестве Кульгачевой, но и об уровне художественной жизни в целом, об уровне понимания искусства.
Поэтому, на мой взгляд, существенно поднял бы уровень книги, сделал ее более интересной и ценной для понимания творчества Людмилы Сергеевны и искусства в целом профессиональный анализ представленных работ в контексте развития современного искусства.
Книгу можно купить.
Читать другие Отзывы о книге "Рисунки Людмилы Кульгачевой"
|
