Мария Райнер
Алексей Аргунов
ПРИВОРОТ СОЛНЦА
-1-
Лёша Булочкин рассеянно смотрел в окно. Лето выдалось холодным и дождливым. Начало осени тоже не радовало — выпал снег. Солнце не показывалось несколько дней. Но двор продолжал жить своей привычной жизнью.
Братья Брагины скребли мётлами асфальт. Возле подъезда машина с тонированными стёклами поджидала Фёдора Сергеевича Бабкина, главу акционерного общества «Крышечка». Коллеги называли его коротко и скромно Фээсбэ. Водитель ловко тасовал карты, охранник в тёмных очках пританцовывал возле машины, нервно подёргивая головой.
В это время из подъезда вышла экстрасенс Алевтина Владленовна Сусликова и, важно размахивая зонтиком, отправилась в свой энерго-информационный центр. Следом выскочил лучший скульптор города Николай Васильевич Нахуняев. Он торопился в отдел культуры, где должны быть утверждены поправки в его проект «Сеятель и сеятельница».
— Милый, ты купил хлеб? — услышал Лёша голос Инны за спиной. Инна, жена поэта Булочкина, бодро вошла на кухню, а следом вбежала, виляя хвостом, Белочка — помесь дворняги и таксы — любимая собака Булочкиных.
— Милая, — сказал Булочкин, взяв жену за руки, — Ты даже не представляешь, что случилось.
— А что случилось, ты не заболел?
— Инна, по радио сообщили, что Солнце удаляется от земли на пятнадцать сантиметров в день.
— Это, скорей всего, очередная утка.
— Инна, я не ожидал от Солнца такой подлости, оно нас бросило, прямо как руководитель нашей студии, потому что мы — бездарности и подлецы. — На глазах Булочкина появились слёзы.
— Во-первых, ты не бездарность и не подлец, во-вторых, что касается Солнца, это какая-то ошибка, в-третьих, нам всё равно понадобится хлеб, так что ты всё же сходи в магазин, — Инна поцеловала расстроенного поэта.
— Я, конечно, схожу. Но всё-таки, почему нас все бросают? Неужели мы такие плохие?
— Мы не плохие, мы должны научиться быть самостоятельными. Да и потом, он наиграется в свою империю и вернётся к нам.
— Я должен что-то сделать, — сказал Лёша, обуваясь, — мне надо подумать.
-2-
— Алевтина Владленовна, — обратилась секретарь Катя к вошедшей начальнице. — Шухер отказалась от раскрытия вишудхи.
— Это та, которая из Дома Писателей? Ольга Григорьевна? — хмыкнула экстрасенс, — раньше раскрывала, писала книжки, а теперь что? Да если бы не наши энергии, её бы в союз писателей не взяли. Уволиться, что ли, решила?
Раздался телефонный звонок. Глава энерго-информационного центра сняла трубку и добрым голосом произнесла:
— Аллё!
— Здравствуйте! Я звоню вам по объявлению, — Алевтина Владленовна услышала взволнованный женский голос.
«А, эта звонит, чтобы мужа вернуть» — мелькнула мысль в голове экстрасенса. Она регулярно размещала объявления в газетах с текстом, который вызывал неподдельный интерес у группы населения с некоторым дефицитом интеллекта.
Текст был следующий: «Ваш муж — негодяй? Он вас бросил? Потомственный экстрасенс вернёт его в семью. Оплата по результату. Выдаём чеки».
Потомственный экстрасенс Сусликова была человеком практичным и не вполне доверяла космическим энергиям, поэтому просила Федю Фээсбэ проконтролировать космические процессы простой земной схемой. А схема была такой: Федя Фээсбэ со своими товарищами вежливо убеждал неверного мужа вернуться в семью, пока космические силы не нанесли непоправимый вред его здоровью и благосостоянию. В благодарность Алевтина Владленовна открывала своему соседу неиссякаемые денежные потоки.
— Да, я вас слушаю, — включила участливую интонацию Алевтина Владленовна.
— Вы возвращаете мужей?
— Да, конечно, возвращаем. А вы бы хотели вернуть мужа?
— Нет, — с надрывом произнёс голос, — я хочу, чтобы вы вернули Солнце. Вы можете это сделать?
— Безусловно! А вам когда удобно подъехать утром или вечером?
— Вечером.
— У меня свободно в шесть? Вы сможете подъехать?
— Да, смогу.
— Тогда я вас записываю.
— Сумасшедшая какая-то звонила, хочет Солнце вернуть — покрутила пальцем у виска Алевтина Владленовна. — Но похоже с деньгами…
— Алевтина Владленовна, разве вы не слышали, что сказали в новостях? — спросила Катя.
-3-
— Ну, нах, здорово, нах, — Николай Васильевич вошёл в отдел культуры. Это своеобразное приветствие известного скульптура работники отдела культуры слышали неоднократно и не удивились ему.
— Алла Васильевна вас ждёт.
Нахуняев вошёл в кабинет. Очки Аллы Васильевны озабоченно сверкали.
— Проходите, садитесь. Берите арбуз. — На столе Аллы Васильевны лежал разрезанный арбуз, и стояла початая бутылка коньяка. — Коньяк не предлагаю, скульпторы не пьют.
Нахуняев понимал, что с Аллой Васильевной лучше не спорить и послушно стал есть.
— Мы-то с вами люди взрослые понимаем, что к чему. А с чего всё началось? Комсомол распустили… и пошло… это ж надо… теперь Солнце — частный собственник… светить на общественных началах, видите ли, не хочет.
Нахуняев подавился арбузным семечком. Алла Васильевна стал заботливо хлопать его по спине.
— Ничего, ничего. Художники рисуют, писатели пишут, поэты сочиняют, а ты должен отлить.
— Я же уже всё отлил, — возмутился Нахуняев.
— Надо ещё! — Мягко и в то же время требовательно сказала Алла Васильевна.
— Монумент закончен, через неделю установка и открытие.
— Подождёт! Наш дурак требует за сеятелем Солнце прикрепить.
— Какое нах Солнце нах? Как я его нах прикреплю нах, если композиция сделана? — Известный скульптор стал злиться.
— Прикрепишь, — ласково сказала Алла Васильевна. — Ты же талантливый… и умный… — И Алла Васильевна нежно погладила его по голове.
-4-
Счастливый Лёша Булочкин вернулся домой.
— Инночка! Я понял! — не разуваясь, влетел он в комнату. И увидел, что Инна смотрит в записи боксёрский поединок. Радостная улыбка внезапно исчезла с его лица.
— Инночка! Как ты можешь смотреть этот бокс, когда Солнце уходит!
— Лёша, ты забыл снять кроссовки, — спокойно ответила Инна, глядя на цепочку следов.
— Инночка! Прости меня! Я всё уберу!
— А хлеб ты купил?
— Инночка! Я забыл! Послушай, что я придумал!
Инна внимательно смотрела на мужа.
— Я должен написать стихотворение, посвященное Солнцу, может быть, это будет гимн.
— Отличная идея, — ответила Инна.
— А сейчас я вымою пол и сбегаю за хлебом — мужественно предложил Алексей.
— Лучше садись и пиши. Я сама всё сделаю.
Когда Инна с Белочкой и хлебом пришла из магазина, в квартире было тихо. Заглянув в комнату, она увидела, как поэт мерит шагами жизненное пространство между окном и диваном, размахивая рукой и грызя карандаш.
— Пойдём, Белочка, пусть творит. — Инна с собакой пошли досматривать бой.
— 5 –
Прошло две недели. За это время в газетах появились объявления со следующим текстом: «Верну Солнце на Землю. Быстро и с гарантией. Ведётся сбор средств для проведения приворота Солнца. Номер лицевого счёта». Чтобы ускорить проведение ритуала ОАО «Крышечка» начала сбор пожертвований, как с юридических, так и физических лиц. Сам Федя Фээсбэ не только руководил процессом, но и лично принимал деятельное участие в приёме пожертвований. Нахуняев нервно совершенствовал композицию памятника. Лёша Булочкин писал уже пятую редакцию гимна. В борьбе за Солнце не остались в стороне и другие литераторы. В Доме Писателей Владислав Медовой прочитал лекцию о древних обрядах шумеров по умилостивлению Солнца, которые проводились в городе Ларса. После чего писательская жизнь окончательно переместилась в «Рыгаловку».
Руководил операцией почётный гражданин города и завсегдатай «Рыгаловки» Кузьма Кузьмич Кулебякин. По его приказу были закуплены жёлтые тазики, предназначенные для приготовления особой солнечной смеси и символизирующие само небесное тело. Солнечная смесь представляла собой подношение светилу и делалась из нескольких сортов белых вин. После чего дары Солнца принимались вовнутрь. Кузьма Кузьмич подошёл к исполнению своих обязанностей ответсвенно и серьёзно, и не терпел даже малейшего нарушения дисциплины. Однажды он заметил как Ольга Григорьевна уклоняется от исполнения обряда и бессовестно пьёт зелёный чай. Шухер попыталась оправдаться, сказав, что она совсем не пьет спиртного.
— Что это значит «не пью»? — Кузьма Кузьмич был возмущен. — Ты зачем сюда пришла?
— Я со всеми … участвовать в обряде, — потупив взгляд, ответила Ольга Григорьевна.
— А что мы делаем?
— Пьёте, — робко ответила Шухер
— Вот и ты пей.
Надо заметить, что не все отнеслись с пониманием к важности этого мероприятия. Виктория Карловна, жена главы писательской организации, неодобрительно высказалась по поводу участия своего мужа в этом действии. После того как Иван Владимирович со второй попытки вошёл в дверь Виктория Карловна заявила: «Опять ты пьёшь с этим быдлом». Тут Иван Владимирович достал из пакета герберы. Выхватив из его рук букет, Виктория Карловна стала бить мужа по лицу: «Ты же поэт». Предусмотрительный Иван Владимирович терпел мягкие прикосновения гербер. Он знал — эти цветы не имеют шипов. «Любовь всей моей жизни, ты не права, я не просто поэт, я великий русский поэт, а великий русский поэт должен быть с народом».
Во дворе Булочкиных шли приготовления к ритуалу на приворот Солнца. Братья Брагины соорудили постамент из автомобильных шин и выкопали траншею вокруг возвышения в диаметре пять метров пятьдесят пять сантиметров, которую во время соединения энергии Земли и Солнца предполагалось залить бензином и поджечь. Но ещё не все сдали деньги, поэтому Федя Фээсбэ лично отправился к должникам, среди которых были и Булочкины. Дверь открыла Инна, на ней были спортивная маечка и шортики.
— Здравствуйте, давайте деньги, — начал Федя.
— С какой стати?
Федя Фээсбэ засмотрелся на Иннины разбитые казанки и смешался — в его голове не сочетались разбитые казанки и красивая девушка и он промямлил
— Ну это, чтобы Солнце вернуть…
— Мозги себе верни — Инна захлопнула дверь.
— Сука, — подумал Федя, — Красивая, но дерзкая. Уважаю.
— Инна, я придумал и прочитал стихотворение Солнцу, теперь, всё будет хорошо. Оно вернётся, — выбежал из комнаты Лёша.
— Тише, маму разбудишь, — ответила Инна, — прочитай, милый, что ты придумал.
-6-
На следующее утро во всех средствах массовой информации появилось сообщение, что учёные ошиблись в своих расчётах и Солнце не удаляется от Земли. Это вызвало всеобщую радость и очередные проблемы для Нахуняева. Николай Васильевич вошёл в отдел культуры и сказал: «Здравствуйте». Работников отдела передернуло от такого обращения.
Нахуняев вошёл в кабинет. Очки Аллы Васильевны вспотели.
— Здравствуйте! Проходите! Садитесь!
Нахуняев молча прошёл.
— Николай Васильевич, а может по рюмашке?
— Я не пью, — мрачно ответил скульптор.
— Да ладно тебе, что ты как маленький, подумаешь, Солнце убрать, ты же сам не хотел его крепить, — сказала Алла Васильевна, подавая ему рюмку
— Да что ты понимаешь, не могу я его открепить, тогда вся композиция рухнет.
— Коля, ты выпей.
— Да я, нах, не пью, нах, — ответил Нахуняев, опрокидывая в себя коньяк.
— Коля, закуси, — глава отдела культуры протянула кусок шоколада.
— Что нах за жизнь нах, — проглатывая шоколад жаловался Нахуняев, то жена ушла, то Солнце это прилепи, отлепи. Завтра открытие, а мне рубашку погладить некому.
— Да я сама поглажу тебе рубашку, — сказала Алла Васильевна, нежно погладив несчастного скульптора по коленке, — ты только Солнце отлепи.
— Я нах ничего нах отлеплять не буду, — Нахуняев ударил кулаком по столу, — так и скажи своему дураку.
Алла Васильевна заулыбалась и сняла очки.
— Ну, хорошо, я передам… Коля, а давай ещё по рюмашке.
-7-
Лёша и Инна Булочкины вместе с дочерью и Белочкой пришли на торжественное открытие нового памятника. В присутствии ревностных служителей народа и самого народа под громкие аплодисменты Нахуняев в отглаженном костюме сдёрнул покрывало с монумента. На площади установилась тишина. Зрители недоумённо смотрели на сеятеля и сеятельницу и встающее за ними Солнце, чем-то напоминающее шестерёнку. Кто-то вскрикнул: «Что это?» Лёша Булочкин разочарованно смотрел на Солнце.
— Что же эти сеятели сеют? — задумчиво произнёс он, — что даже колесо сансары остановилось?
Фотографии Марии Райнер.
Мария Райнер о (Мысли вслух).
| 
1
