Евангелие от Марка

Евангелие от Марка

О выставке «Марк Шагал. Библейские сюжеты» (из частных немецких собраний)
в Государственном художественном музее Алтайского края

"У моего отца были голубые глаза и мозолистые руки. Он трудился, молился и жил в мире с самим собой. Как и он, я был молчалив. Что со мной станет? Суждено ли мне просидеть всю свою жизнь, подпирая стену, или мне придётся таскать бочки, как отцу? У нас только я один знал слова «искусство», «художник»… «Что такое художник?» — спрашивал я".

Всю свою жизнь Марк Шагал самым естественным образом играл роль аутсайдера и эксцентрика от живописи. Даже работая с большими плоскостями — витражи для здания ООН, роспись плафона Парижской Оперы, мозаика для Первого национального банка в Чикаго — он оставался верен себе, пренебрегая канонами обезличенного эпического авангарда, имевшего столь большой коммерческий успех в Краю Больших Надежд: женоподобные монстры кисти Виллема де Кунинга, интерьерные галлюцинации Марка Ротко, концептуальное «ничто» Джаспера Джонса и т. д. А рецепт-то прост: надо лишь вспомнить, кто ты такой есть. Найти опорную точку, связывающую тебя с миром, и, оттолкнувшись от неё, стать самостоятельной частью этого мира, не нарушая при этом общей гармонии. Шагал так описывал свои эстетические цели: «Если художник — еврей и изображает жизнь, как может он не использовать еврейские мотивы в своей работе? Но если он хороший художник, его картины будут содержать гораздо больше. Еврейское содержание, конечно, сохранится, но его искусство будет иметь всечеловеческое значение».

В 1930-е годы, создавая серию литографий на библейские сюжеты, Шагал испытывал голый экзистенциальный страх, когда остаётся только жалобно взывать к спасительной силе религии. В этих работах, более чем когда-либо ещё, он, подобно фокуснику, черпал из волшебного ящика традиции, но здесь нет никакой нарочитости; графика, используя образы различных эпох, становится всеобъемлющим целым и обретает вечную глубину иконы. «Не нужно писать картины, содержащие символы. Если произведение искусства абсолютно подлинно, символическое значение возникает само по себе» — сказал однажды Шагал.

Красота, как мы знаем, неминуемо спасёт мир. Живопись Шагала уникальна своей искренностью: это не тяжкий вздох примитивистов, убеждающих самих себя в том, что насквозь синтетическая форма жизни — это хорошо. Библейский цикл художника, яркий и праздничный, казалось бы, до наивного прост: создаётся ощущение, что всё это рисовал ребёнок, пытаясь по-своему осмыслить серьёзную взрослую книжку. Здесь нет позерства, глянца, обдающего холодком. Должно быть, с такой же радостной непринуждённостью и в то же время серьёзностью Господь создавал мир.

Вы часто бываете в церкви? Я — нет. Я чувствую казённость слов, людей и предметов, наполняющих пространство храма. Сходите на выставку Марка Шагала в ГХМ. Уверен, в этом месте у вас не возникнет похожих ощущений.

Н. Плескунас

Барнаул, 23 августа 2012

Марк Шагал. Серия литографий на библейские сюжеты, 1960 год