Николай Плескунас. Фото Виталия Коньшина
Николай Плескунас
Об Алисе энд Ко… и т. д.
О выставке Никодима Лейбгама «Андерграунноозорные сказки об Алисе энд Ко»
О, сколько нам мгновений нудных
Дарует сюра хитрый бред!
Брр, далианская химера, —
Your crazy art is simply dead!
Неизменно, посещая очередную выставку Никодима Лейбгама с названием в духе блокбастера и соответствующей нумерацией — типа «Техноангелизм 1, 2, 3» и т. д. — я открываю в себе поэта. Название экспозиции в «Туриной Горе» не столь безжалостно-брутальное, но не менее заковыристое — «Андеграундноозорные сказки об Алисе энд Ко». Что это? Это презентация лейбгамовской книжки (ещё не изданной) со сказочками-притчами-анекдотами собственного сочинения о всем известной кэрроловской Алисе и с его же (лейбгамовскими) иллюстрациями. Как идея, концепция это довольно свежо, интригующе — приходишь в выставочный зал, а там тебе и картины, и вереница будущих книжных листов от пола до потолка, ещё не переплетеных, не закованных в кандалы книжной обложкой. Однако, всякая, более-менее нестандартная, но всё же схема, должна учитывать индивидуальные особенности того, кто в неё помещён. Человеческий фактор, так сказать. В случае с художником Никодимом Лейбгамом ничего учитывать не надо, поскольку его творчество, как, наверное, и он сам, не меняется год от года; можно вешать его работы на потолок, совмещать выставку картин с презентацией книги — но от этого Лейбгам не становится Сидоровым, остаётся всё тем же, Лейбгамом. Некто, нечто, не поддающееся трансформации. Как кубик Рубика — как ни верти, из куба в шар он не превратится. Человеческий фактор?.. Возможно, Лейбгам не человек, а представитель какого-то другого вида разумных существ?..
Обладатель одних из самых известных и оригинальных усов на свете — Сальвадор Дали — прославился тем, что повернул бурные сюрреалистические потоки в новое русло. Т. е. отказался от первоначального «автоматизма» и изобрёл свой «параноико-критический метод». Сам Дали так объяснял его смысл: «Это спонтанный метод иррационального познания, основывающийся на критической интерпретации цепочек безумных видений». Безумных видений… СНОвидений. Повезло Менделееву: увидел однажды одно безумное видение, критически его интерпретировал — и спал спокойно всю оставшуюся жизнь. А бедняги-художники каждую ночь имеют свидание с одним и тем же: с мягкими часами, Вильгельмами Телями, грифонами, Алисами, розовыми рыбками, с чем-то уж вообще из ряда вон — пушистым и на колёсиках… уфф. И весь этот бардак необходимо постоянно критически интерпретировать! Ещё — вот морока — нужно придерживаться избранного имиджа: ведь если сказки «андеграундноозорные», то и сказочник должен быть андеграундным и озорным — то бишь известным кучке богемных собутыльников, фатально коммерчески безуспешным и нескучным. Точно как Никодим Лейбгам.
Недавно в городе ме-еленьким тиражом была издана поэтическая книжица по прозванию «Окалина». В ней есть строки, достойные быть посвящёнными творчеству мэтра барнаульского сюрреализма: «Бзык-бзык, бзык-бзык, бзык-бзык/Я бы хотел об это всё пошмякать!».
Н. Плескунас
Барнаул, декабрь 2011
| 
