Нормальные люди снимали Центральный район, а я - Ленинский. Причины подобной выходки мне неизвестны. Как справедливо отметил почётный гость выставки А. В. Кирилин : "Удивительно, как ты не перепутала города... Сняла бы Париж...". 

Но ведь я старалась!!! Я снимала Ленинский район в мороз, без рукавиц (я их где-то потеряла, и теперь мамаша отказывается вязать мне новые), я чуть ли не спала в Ленинском районе, а итог оказался смешным: моё участие в выставке было представлено фотой в стиле Дэвида Линча. 

Этакая пустая, потрёпанная коробочка, и даже не синего цвета. 

Тем не менее, мне дали за коробочку специальную номинацию, грамоту и кружку для жидкости (ну там, чай, кофе).

Кружку я подарила библиотеке Башунова, так как при всей моей любви к Ленинскому району, я не люблю кружки с таким дизайном, да и Ленинский район мне не настолько близок, чтобы я хранила эту кружку, как память.

Перед тем, как поехать на выставку, дочь спросила меня, а принимает ли в ней участие Илья Небо. Когда она узнала, что - не принимает, дочь скривила губы и констатировала, что не поедет. Как будто кто-то эту малолетку приглашал. Хотя, если отталкиваться оттого, что устами ребёнка глаголет ... , то можно и призадуматься. Ну, любит дитё небесные фотки. А их не было... Обидно.

Что сказать об открытии... А нечего сказать. Чинно, культурно, благопристойно. Никакого веселья, какая-то всеобщая скованность, как та "круговая порука", я даже снимать не могла, потому что некого было снимать. Посетители отчего стеснялись. Ну, понимаю, мне было неудобно за свою коробочку, а остальные-то авторы чего по стекам жались?

Я, конечно, сглупила. Надо было приходить с дэвилом, а не с обдолбаным цифровиком, который падла, в видеорежиме не пишет звук. А я размечталась, насмотревшись испанских ужасов наподобие "Репортажа" уже было вознамерилась сделать свой блог видео-блогом, но, похоже, не судьба.

Скучно было. Очень скучно. Не интересно. А когда Евгений Зулин заиграл (Женя, если ты сейчас читаешь эти строки, пойми меня правильно!), то мне захотелось встать рядом и завыть. Сразу вспомнился Плескунас. Захотелось его небритой личины, губной гармошки и летовской свободы. Потом захотелось костра, запаха курицы, печёной в гриле, купания в чёрном омуте и ночи без комаров с жирной кровавой луной...

И Королькова не пришла, а я ведь по ней соскучилась. И Лизы не было (Гундариной), а я ведь тоже по ней соскучилась...

И даже хрустальный мрак бокалов не осветился колдовством.

А дома я хлопнула горсть снотворных, чтобы назавтра проснуться без божества, без вдохновенья, без слёз... и т. д.